— Повелеваю, — с нажимом повторил король, — советнику по финансам начать подготовку проекта строительства, посчитать, какие средства и в какой срок мы можем выделить для этой цели из казны, — один из советников поклонился. — Повелеваю: на будущей неделе собрать глав Ордена Небесного Света для обсуждения изменений в долгосрочной национальной стратегии! — поскольку клирик снова запричитал, король добавил тише, уже не приказным тоном: — Разве духовные лица считают меня плохим правителем? Разве я так долго на своем месте не потому, что и ваши братья меня считают справедливым и способным принимать сложные решения, уважаемый клирик?

Камыш согласился:

— Именно поэтому, Ваше Величество, именно поэтому!

Видимо, перед ними сидел на самом деле выдающийся человек — клирик не был способен юлить и лицемерить. И раз он так быстро сдался, значит, и духовные лидеры их братства признавали авторитет короля.

Однако тот же советник, что говорил в предыдущий раз, добавил задумчиво:

— Если истребление кровопийц — указ Их Величества Второго, то он не позволит им так запросто уйти! Возможно, нужно отправить дипломатическую миссию в Левоморье…

— Вряд ли это поможет, — перебил Кристофер. — Нашему императору нет необходимости менять свои решения, пока ему нож к горлу не приставят. А ваша война так далеко от их дворца, что кажется пустяком. Тут нужен военный союз. Если Правоморье падет, враги доберутся и до нашего государства. Разве не об этих надвигающихся бедах предупреждал Великий Кудесник?

Он посмотрел на Лю, который едва держался, чтобы не наброситься на него, но ничего не отвечал.

— Военный советник, что скажешь? — король теперь уже не мог усидеть на троне, бесконечно вскакивая и шагая туда-сюда.

— Скажу, что при военной поддержке мы справились бы куда лучше! Левоморье отстает от нас в производстве оружия, но армия из кровопийц, перевертышей и кудесников нам бы не помешала. Надо непременно отправить дипломатическую миссию… две, три, десяток, если потребуется!

— Или сделать проще, — раздался холодный голос кровопийцы, к которому теперь прислушивался каждый. — Сместить Их Величество с престола и усадить туда кого-то с мозгами.

— Ах ты, ублюдок… — Лю кинулся на Криса, но тот уклонился. Кадж подлетел и обхватил перевертыша руками, чтобы не устроил драку прямо в тронном зале.

— Тихо всем! — рявкнул король. — А ну, поясни, что ты имеешь в виду! Революцию затеял? Не слишком ли кардинально?

Кристофер коротко пожал одним плечом:

— Пока не знаю. Вы не обороняетесь, вы латаете дыры, и когда враги решатся на организованную атаку, у вас не будет шанса. Уже в Мирале я понял, если ничего не предпринимать, то уже завтра каменноземельцы будут точно так же атаковать замок Кирами. Мне все равно, с помощью революции или договоров, но я сделаю все, чтобы этого не произошло.

Долгую гробовую тишину нарушил отчетливый приказ короля:

— Повелеваю: тайно перевезти всех четверых в Левоморье и дать полную свободу действий, снабдить золотом и необходимыми документами. Военный советник, отбери десять лучших бойцов для их защиты. Кристофер Кирами, я отпускаю тебя, потому что верю — ты сделаешь больше на свободе, чем будучи на привязи в Мирале. Решите все миром, если это возможно. Или хотя бы тайно переселите к нам кровопийц — обещаю, им будут даны земли и гражданские права. Я даже не стану оставлять кого-то в заложниках из твоих друзей… или врагов, — он указал на Лю, — потому что верю своей интуиции — ты не лжешь. А если ничего не выйдет, то не потому, что ты не пытался.

— То есть книжечку я себе могу оставить? — быстро сообразила Нанья.

А Отрава стояла ни жива, ни мертва. Ее предназначение состояло в том, чтобы способствовать падению императорской династии. И Великий Кудесник уже тогда добрым словом упоминал кровопийц. А не было ли ее единственной задачей соединить эту компанию, чтобы она оказалась в этот миг в этом самом месте? Где уже отчетливо прозвучало слово «революция». Где мудрый старый король смотрит на Кристофера так, будто и не удивится, если именно тот станет новым императором Левоморья. На ее глазах словно детская мозаика складывалась в почти уже понятную, но оттого не менее страшную, картинку.

Ехать с почетным караулом, а не под конвоем — совсем другая песня! Настроение у бывших пленников взметнулось ввысь и не собиралось оттуда спускаться, даже если бы Небесный Свет рухнул на Подземную Тьму. Единственным, кого сия приятная чаша миновала, предсказуемо оказался Лю:

— Кирами, скажи, что это была очередная ложь! Дай мне хоть один повод не убить тебя во сне.

Кристофер мог и соврать — да в глазах Лю читалась искренняя надежда, чтобы соврал — но тот ответил искренне:

— Пока сам не знаю, что делать дальше. Но суть та же, перевертыш. И если бы не твоя собачья преданность Их Величеству, ты бы тоже увидел суть.

— Тогда мы враги, — обреченно заметил Лю. Судя по всему, это признание ему далось нелегко.

— Зачем нам враждовать? Возможно, когда-нибудь мы разойдемся по разные стороны, но ведь пока для этого нет повода. Не убивай меня во сне, перевертыш, Небесным Светом молю.

Его глаза смеялись, но Лю веселья не разделял. Однако кивнул, соглашаясь оставить этот спор до тех времен, пока слово «революция» не прозвучит снова. При этом ни Отрава, ни Нанья не знали, какую сторону они выберут, если такое произойдет. Разве не полагается им оставаться вместе, что бы ни случилось?

Самого Кристофера эта дилемма не беспокоила — наоборот, он был увлечен каким-то другим вопросом. Сначала долго обсуждал что-то с Каджем и клириком, а потом расспрашивал Нанью наедине. Та в поисках ответов на его вопросы все время ныряла в бесценный Трактат Большой Магии, который с таким трудом выторговала. О, как она причитала по поводу Отравиного клейма и несправедливости страданий подруги! Ровно до тех пор, пока король не махнул устало рукой и не приказал секретарю возместить господину Иракию ущерб золотом. Что именно теперь искала в книге Нанья было неизвестно, но Отрава хорошо ту изучила — если есть что-то важное и интересное, то сама не выдержит и выложит все за милую душу. Поэтому и расспрашивать незачем.

Во время путешествия внешность Кристофера Нанья меняла только для остановок в городах, он стал возражать против этого, если не требовалась конспирация. Но в эти короткие периоды Отрава снова чувствовала жгучую тяжесть на сердце, пытаясь разглядеть под грубыми чертами кровопийцу. Но могла рассмотреть лишь то, что отсутствие красоты и изящества ее совсем не отталкивают. Она даже рвалась попросить его навсегда таким оставить, но сдержалась — у такой просьбы не было оснований. Но сам Кристофер явно избегал ее в эти периоды, сводя общение к минимуму. Нанья неуместно подливала масла в огонь, переспрашивая, когда они оставались наедине в заезжем доме:

— Тебе нравится наш Крис?

— Я… я не знаю!